Ловля на бортовые донки по своему уникальна и азартна. Момент поклевки здесь, наверное, один из самых волнующих среди снастей подобного вида. Вот сторожок, тихо прогибаясь под напором течения, вдруг останавливается, резко прогибается вниз, а затем, безвольно откинувшись назад, начинает резко и нервно трястись, заставляя звенеть колокольчик. Чаще всего так берёт лещ и скорее всего – крупный. И подлещики берут примерно так же, но всё равно характер поклёвки крупного леща отличается какой-то солидностью и властностью, которая определяется не сразу. Лишь высидев на воде пару дней, начинаешь отличать все эти особенности.

На предыдущей рыбалке береговые донки обловили бортовые. На фидерные снасти и закидушки попадалась довольно крупная рыба. А с лодки ловилась только серебристая мелюзга. Это вначале было неприятным сюрпризом, но потом вспомнилась волжская рыбалка, когда вдруг лещи и язи отказывались брать на уловистых прежде местах у фарватера и правого холмистого берега Волги. Там, на глубине в семь-десять метров и стремительном течении, держались стаи золотобоких лещей и язей, сазаны ломали удочки и рвали леску. Но что-то происходило под водой, и переставали клевать даже густерки с вездесущими ершами. Приходилось  поднимать тяжеленные якоря, заводить мотор и искать-искать эту хитрую и своевольную рыбу. Находить случалось у низкого левого берега, на какой-нибудь песчаной косе, где глубина не достигала и четырёх метров. Но рыба брала только на легкие донки с подвешенной на леске кормушкой. Наши тяжёлые и грубые «кольцовки» были на мелководье и слабом течении совершенно неуместны и беспомощны. Клевало только на донки-«чувашки». И то приходилось бросать их ниже по течению, иначе под лодкой можно было и не ждать поклёвки. Рыба просто боялась подходить к странному большому предмету на поверхности, всё время издающему какие-то звуки. В дюралюминиевой посудине невозможно было не громыхнуть чем-то, даже просто перейдя на другой борт.

И здесь, на лесной Большой Кокшаге, была та же ситуация. Но в этот раз мы вязли с собой легкие фидерные кормушки весом 20 граммов. Опустив вначале на дно 40-граммовые, убедились, что ничего не изменилось: они падали на дно в метре ниже лодки, то есть леска уходила почти отвесно в воду. Когда же опустили в струи течения легкие кормушки, то они сразу сплавились метров на пять от лодки и там легли на дно. Приподняв их и стравив ещё ниже, мы начали ловлю.

Вот и первая поклевка!.. Не чета тем, в прошлый раз… У товарища сторожок согнулся почти до борта и заколотился короткими ударами. На леске упруго завис крупный подъязок. Он взял на пареный горох. Затем встряхнулся сторожок у меня. Это подлёщик. Здесь всё проще. Он взял на червя с подсаженным к нему крашеным опарышем. Наживка традиционная – «бутерброд»… Первая рыба на крючке. И это не юркие сорожонки с ладошку.

Но здесь у правого обрывистого и коряжистого берега, куда половодье постоянно приносит топляки, и куда падают подмытые деревья, другая проблема – зацепы. Оборвав подлесок с поводками, пытаюсь прощупать дно грузиком с подвязанными на него крючками из мягкой проволоки. Товарищ рядом, тоже, чертыхаясь, достаёт обрывок лески и смотрит на мои странные действия:

     - Не наигрался что ли, баландаешься в воде?

     - Лучше так побаландаться, чем крючками дно чистить от коряг, – замечаю.

Вскоре я нащупал относительно чистое дно ближе к лодке и рыба заклевала без помех. Поймали за утро не много, но норму выполнили. Брал в основном некрупный подлёщик, но изредка попадались и вполне достойные рыбины.

В итоге поймали 9,5 кг подлещиков и карася.