Сегодня мы собираемся с Володей на пруд в селе Салобеляк. Смешное название, объединяющее в себе такие, казалось бы, несовместимые вещи как «сало» и «беляк». То ли в старые времена и зайцы беляки были больше и жирнее, или по другой непонятной причине так назвали место, но вот Салобеляк и все тут. Но в бывшей Вятской губернии довольно много характерных и веселых названий: Зубари, Щеглы, Воробьи. Много здесь и крепких каменных домов купеческих и дворянских, кладки веков ушедших, давних. Много и заброшенных деревень с этими самыми сохранившимися, но покинутыми домами.

Место живописное: рядом река Ярань, относительно еще чистая и рыбная, в которой много голавля и щуки. На берегу пруда видна старинная церковь Святой Живоначальной Троицы, уже освещенная утренним солнцем.

Но мы хоть и опоздали, надеемся сегодня на клёв карася. Впервые здесь в этом году. Да и не часто навещали этот пруд. Довольно далеко он находится от города, при том, что и поближе есть карасевые пруды. Но, говорят, что в Салобеляке водится крупный карась. За ним и приехали.

Располагаемся на травянистом бережку, неподалеку от кустов ивняка. Я готовлю шестиметровые поплавочные удочки. У Володи тоже «поплавочки», но покороче. На пригородных ближних прудах он ловил ими вполне успешно. Длиннее не требовались.

Замешиваю карасевую прикормку с добавкой чеснока. Любит, толстогубый, чтоб пахнуло чуть-чуть любимой российской закуской. Помнится, даже червей на пруду в Сенькино специально перед забросом держали некоторое время в руках, натёртых чесноком. И клёв явно улучшался. Здесь, конечно, в прикормке не чеснок, а лишь ароматизаторы, но будем надеяться, что не заметит современный карась подмены. Чего уж говорить, если есть такие пруды, рядом с которыми находятся автозаправки. А с них неизбежно попадают в воду нефтепродукты. Но карась там жив и здоров. Правда, есть его не рекомендуется. От него пахнет как от тракториста…

И вот первые забросы в сонную и загадочную глубину пруда. И тут началось… Поплавки дергались, притапливались, бежали в сторону, а в результате этого суматошного клёва были довольно хлипкие уклейки. Редко-редко поплавок ложился на воду, а потом, привстав, начинал уходить в глубину и в сторону. Это брал карась. Но знаменитых крепких и увесистых карасей Салобеляка не было. Попадались больше карасики с ладонь, редко крупнее. Чего мы только не насаживали: опарыша белого и крашеного, червей, манку, перловку, даже мотыля. Но стандарт рыбьего контингента так и не менялся.

Надо что-то делать… Как это часто бывает, на мысль нередко наводят какие-то события. Так и в этом случае. К полосе травы, протянувшейся вдали от берега, подошла небольшая резиновая лодка. Рыболов, сидящий в ней, подкинул к траве несколько горстей прикормки, а потом установил на борту пару поплавочных удочек. Вскоре он уже вываживал довольно приличного широкого карася, вдвое больше наших…

Та-ак… Есть, значит, в этих сонных и тихих водах «крупняк». Но, по всей видимости, отошёл он от берегов. 

Едва мы закинули пару донок-пикеров с тонкой оснасткой и грузиками, бросили прикормки, как тут же последовали поклёвки карасей хоть не трофейных, но вполне увесистых.